 После гибели десятков и даже сотен людей в ходе столкновений в Египте и Ливии в офисах многих крупных нефтегазовых компаний может довольно остро встать вопрос: с кем вы, мастера добычи и разведки?
Об этом пишет в своей статье, опубликованной в European Energy Review, главный редактор этого издания Карел Бекман.
Такие компании, как ENI, Statoil, OMV, Shell, BP, Wintershall и ExxonMobil активно работают в ливийской нефтегазодобыче, вкладывая в оною миллиарды долларов. Таким образом, хотят они того или нет, эти компании ассоциируются с диктаторским режимом Каддафи. И что если Каддафи будет свергнут, и ливийцы захотят избавится от наследия его режима? Будет ли это также означать избавление и от иностранных инвестиций в нефтегазовый сектор? На эти вопросы в сегодняшней ситуации международные нефтяные компании должны ответить, что называется, самим себе.
Они могут задать себе и некоторые дополнительные вопросы. Например, будут ли правы те, кто сегодня бунтует, если не захотят в дальнешем иметь дело со всеми сотрудничавшими с диктатором?
Собственно, нет ничего нового в том, что нефтяные (как и многие другие крупные компании) работают с диктаторскими режимами. Не ново и то, что граждане иногда против этих самых режимов восстают. Что сегодня ново, так это, пожалуй, то, что внимание остального мира приковано к таким событиям больше, чем раньше. С развитием интернета, социальных сетей общественное мнение становится все более реальной силой. Наконец, таковой становится и международная правовая система. Вспомним, что когда бывший президент США Джордж Буш был вынужден отметить свою поездку в Швейцарию из опасения быть привлеченным к судебному разбирательству, многие главы международных нефтяных корпораций, скажем так, забеспокоились.
История учит нас, что все неприглядные дела всплывают рано или поздно на поверхность. А пример Wikileaks подтверждает, что в наше время это происходит скорее рано, чем поздно. После того, как этот ресурс опубликовал документы о том, что компания Shell шпионила за членами правительства Нигерии, то в Нидерландах прошли даже парламентские слушания по этому вопросу. Нет сомнения, что именно сообщения медиа предопределили то, что участники слушаний были активно настроены против Shell. Кроме того, нефтяной концерн активно атаковала и пресловутая Аmnesty Internaational c требованиями очистить джунгли от нефти, вылившейся в результате разрыва трубопровода. Причем, делалось это в такой тональности, будто бы Shell только и стремится к тому, чтобы разливать нефть по джунглям вместо того, чтобы продавать ее.
Любому честному обывателю-наблюдателю понятно, что дело тут не в Shell, а в хронической коррумпированности властей и жестокости повстанцев. Но встает вопрос - может ли Shell работать в стране, пораженной коррупцией и гражданской войной? И вообще - позволительно ли добывать нефть в странах, управляемых диктаторами, насильниками, грабителями и мучителями людей (речь не обязательно идет о Нигерии)?
Исторически так уж сложилось, что у нефтяных компаний не было особого выбора среди партнеров по бизнесу. Эта ситуация в определенной мере сохраняется и сегодня. Конечно, бывает, что приходится прекращать сотрудничество с рядом стран под давлением собственных правительств (как это было с Ираном ), но это скорее исключение, чем правило. Так, Shell беспрепятственно вела бизнес с ЮАР времен апартеида, Total не спешит уйти из управляемой военной хунтой Бирмы, а ВР вернулась в Ливию, как только представилась возможность. И представители всех этих компаний сегодня откупоривают шампанское с Игорем Сечиным из “Роснефти” - человеком, который вместе с Владимиром Путиным отправил под суд по надуманным обвинениям, закончившийся конфискацией собственности, Михаила Ходорковского и многих его сотрудников.
Всегда, конечно, найдутся аргументы типа “у нас не было выбора” , “если мы хотим работать в этом бизнесе, нужно иметь дело с тем правительством, которое в данный момент контролирует ресурсы", "если не мы, то кто-нибудь еще". И вообще, "если мы уйдем, то ситуация станет еще хуже".
Но возникает вопрос, насколько велика ответственность нефтяных компаний за те преступления, которые совершают правительства тех стран, в которых они работают? Как-то на рождественском приеме, организованном Shell для журналистов, я разговорился с одним из бывших президентов этой компании. Я спросил его, не чувствует ли он свою ответственность как президента, имея дела с диктаторами, у которых руки по локоть в крови? Он ответил: ”Наша ответственность заканчивается при входе в ту или иную страну”.
Я могу понять такую его позицию. Ведь имелось в виду, что Shell не должна нести ответственность за людей, не являющихся ее сотрудниками, и тех, которых она не может контролировать. Что ж вполне обосновано. Но надо помнить, что энергетика - крайне политизированный сектор. Нефтяные компании не просто работают в тех или иных странах, они работают с национальными компаниями, напрямую контролируемыми правительствами. Таким образом доходы, которые производит данная компания, поддерживают конкретное правительство. И не следует закрывать глаза на этот неприглядный факт.
Конечно, не все ситуации можно анализировать лишь в черно-белых цветах. Разные правительства действуют в разных сегментах этического спектра. Каждую ситуацию следует анализировать отдельно. Правительство коррумпировано? Тогда компании следует делать все возможное, чтобы не ввязываться в эту коррупцию. Правительство бросает своих оппонентов в тюрьмы, мучает их и пытает? Это причина для того, чтобы уйти из страны, хотя бы ради собственных сотрудников, не желающих работать в таком окружении.
Я иногда мечтаю о том дне, когда топ-менеджеры крупных компаний выйдут к микрофону и скажут, что они действительно думают. Скажут - независимо от мнения политиков или членов правительства. Что ж, наш глобализующийся мир вскоре заставит их четко и ясно ответить на вопрос: ”С кем вы, мастера нефтегазодобычи?”
|
